[bad word] из «Симыча» на фейсконтроле, но для меня это не беда:
Сделал звонок, и уже Вардишвили мне открывает в ад врата.
О, боже, все на постных щах, впрочем, как и всегда в этом городе.
На свой риск и страх ледяной Strongbow на ночном холоде.
Здесь в пакетах не клей, а коктейли, здесь столько залуп, будто бы я в Motel’е,
Но знаю уже, что спущу свои тыщи, танцуя под звуки Тараса 3000.

Лето в Москве — сплошной pop-up, будто завтра не наступит здесь никогда.
Когда-то мне казалось, что все навсегда, но закроют Heineken, закроют меня.

Якобсон на фейсе — другое дело, всюду пускает пьяное мое тело,
Ведь в «Кругозоре» из каждого бара я не выхожу без полного бокала.
420 рублей за коктейль? Окей, я беру два, нет-нет, я беру три.
Мне Peanut Sour, еще Peanut Sour, и еще повтори, и еще повтори.
Как это странно — тут техно, там джаз, куда взгляд ни кинь, в кадре есть пидорас,
И главное впечатление лета — что в модных местах ставят биотуалеты.

Лето в Москве — сплошной pop-up, будто завтра не наступит здесь никогда.
Когда-то мне казалось, что все навсегда, но закроют «Кругозор», закроют меня.

Outline отменили гондоны — сегодня я пью дома, сегодня пью дома.
Dusty Kid’а накрыли ОМОНом — сегодня я пью дома, сегодня я пью дома.
Прежде чем покидать район свой, лучше смотри в оба, лучше смотри в оба.
Прежде чем раскрывать рот свой, лучше смотри в оба, лучше смотри в оба.

Лето в Москве — сплошной pop-up, будто завтра не наступит здесь никогда.
Когда-то мне казалось, что все навсегда, но закроют Heineken, закроют меня.
Лето в Москве — сплошной pop-up, будто завтра не наступит здесь никогда.
Когда-то мне казалось, что все навсегда, но закроют «Кругозор», закроют меня.