ГЕРМАН.
Ты меня не знаешь!
Нет, мне ее не разлюбить!
Ах, Томский! Ты не понимаешь!
Я только мог спокойно жить,
Пока во мне дремали страсти...
Тогда я мог владеть собой,
Теперь, когда душа во власти
Одной мечты, – прощай покой,
Прощай покой!

Отравлен, словно опьянен,
Я болен, болен,
Я влюблен!

ТОМСКИЙ.
Ты ль это, Герман? Признаюсь,
Я никому бы не поверил, что ты способен так любить!