- В чем дело, здравствуйте? Вы хотите войти, здравствуйте? Вы хотите ехать, здравствуйте? 
- Да, да, не беспокойтесь, дайте взойти на параход. 
- Хор надо имени Пятницкого позвать, ради такого праздника именно... Можно тронуться именно? 
- Да, троньтесь быстро, у меня куча дел. 
- Все, все, я капитан, я даю команду, чтоб вы знали. И-и-так! Во-первых, спокойно мне, всем стоять! И, во-вторых, а ну-ка мне отдать концы, спокойно всем! 
- Почему именно вам?
- Тихо! Чтоб мухи не было мне слышно! 
- Вам слышно? 
- Тихо! Отдать концы. Я говою именно тебе, Яша. Отдать концы! 
- Почему именно я должен отдать концы? 
- Потому что мы идем в моне. Мы отходим от пьичала. 
- Какой отходим? 3ачем весь этот маскаяд? Если мы пьишьи, давайте стоять. Мне это ньявится: то стой, то иди. 
- Но мы же паяход. 
- Паяход-паяход. Как минимум надо спьясить у людей. 
- Яша, я пьяшу, пьекъяти пьения. 
- А! Эта культуя, этот капитан. 
- Яша, клянусь тебе женой Изи, что следующий ейс ты будешь наблюдать с беега. 
- Мне уже стьяшно. Я уже дьяжу. Я такой паяход вижу каждый день. Через неделю после нашего отхода запах в пойту не выветьивается. 
Капитан: Все. Пьения закончили, мы отходим от пьичала. 
(В машину.) Внимание! Атход! 
В машине: - Ну что? Будем отходить? 
- Кто сказал? 
- Он так сказал. 
- Что-то я не слышал. 
- Так я тебе говорю, он так сказал. 
- Но я же был рядом. Почему же я не слышал? 
- Может быть, ты отходил. 
- Без тебя? Куда я отойду? Мы уже отойдем вместе. 
По радио: - В машине! А тепей сеьезно! Атход!
- Так, выключи радио! 
По радио: - Отдать... (щелчок).
- Так что именно он тебе сказал, я хочу слышать. 
- Ты же слышал. 
- Может, я хочу именно от тебя слышать. Может, я хочу знать, с кем имею дело. А ну включи радио.
По радио: ...концы! Что такое? Мы отходим или нет? Что случилось? Я сейчас такое устьёю, вам будет мало места на паяходе. Изя! Ёма! А ну начинайте суетиться немедьенно! Это ты меня? Ты меня?.. Куда ты меня послал? Таких штуйманов как ты... Так, всё, стоп. Самый полный стоп. Я хочу с ним поговоить. 
Так, я тебе устьёю, "в гьёбу я видел этот пьичал". Я тебе устьёю "всю команду в белых тапочках". Ты у меня голый и босый будешь стучать в бойт. И мы тебе из ийюминатоя такое покажем... Так, откуда эта подвижность? Я же сказал - стоп! Куда мы идем? Изя, Ёма! Куда мы идем? Где куйс? Где лоция? Я же не вижу ствои... Полный назад! Ах, вы ешили впеёд. А что вам там видно в машине?! Ну, давай впеёд, давай, хотя я сказал назад и вы увидите, как я был пьяв. А Изе я устьёю. Он голый и босый будет стучать в бойт. 
Голос: Капитан? 
Капитан: - Что такое вус трапалось?
- Изя передал... 
- Не хочу слушать. Я с ним не язговаиваю.
- Он все-таки сказал, что если мы не возьмем левей, мы сядем... 
- Так, пеедай этому подонку... 
- Все! Мое дело сказать и я сказал. Хотите - верьте, хотите - нет. Сидите на мели, не сидите на мели. У нас в машине куча дел и без вас. Да, еще, он сказал, если вы немедленно не отвернете, вы врежетесь... во что он сказал?.. В общем, тут есть какой-то остров. 
Капитан: - Пеедай ему вместе с его остьёвом... (в это время удар). 
Капитан: - Удай! А! Такой паяход. Эммануил! 
- Да.
- Ядиюй в пойт: «песней сидим на мели в ста сояка метьях от пьичала. Отнялся задний ход. Штуйман Гьойсман списан на беег, куда он сойдет, как только мы подойдем. Стайший штуйман Бенимович еще на беегу уже». 
Голос: - Это я, станший штунман Бенимович. Я случайно выскочил, ну, вы понимаете, ну мне надо было за бонт. Ну, бывает! Ну, это жизнь. Смотню, мы отходим, а я стою, то есть мы идём, а я стою! А все канты у меня, ну это жизнь, ну надо было. Я дал отмашку сначала конмовым, потом носовым платком. Пниступил к сигнальным огням, сжег всю конобку, мол, стоп, мол, я на бенегу. Так эти пнидунки назвили такой ход, какой они выжали из этой пнипадочной машины. Тогда я снял штаны и показал им все, на что способен. И они сели под гном аплодисментов. Потому что без специаниста не ныпайся... Эй на "Азохенвее", в машине! Пустите машины вназднай.
В машине: - Что в машине? Я всю жизнь в машине. Я никогда не знаю, куда мы идем. У меня такое впечатление, что на мостике все гады. Хорошо. Они наверху. Они командуют. Я выполню любой приказ мгновенно, но пусть они мне сначала докажут. Ты, командир, докажи, и все, и мы уже идем. 
Капитан: Ничего-ничего. Вначале они мне всё поломали, тепей я им все пееломал. Вот вы пассажий, вы скажите - это экипажь? Нет, вот я интеесуюсь, это экипажь? Это же головоезы. Они все едут в язные стоёны.
Пассажир: Всё! Я пассажир. Вы это знаете, и я это не скъиваю. Это не паяход и это не къуиз. Из кухни нет выхода пъодукции. Они объазовали замкнутый цикл и всё глотают без выхода наужу. Все спъашивают, что я ищу. Когда я сюда сел, я искал покоя. Но я уже не ищу покоя - я ищу кингстон. Я хочу видеть шеф-поваа, заполненного водой по гоълышко, и надавить на его дикий живот. Вместо чувства къасоты, вместо чувства отдыха я всё въемя испытываю огъомное чувство голода. В машине я договоился, за четыйнадцать тысяч - они подвезут нас пъямо к дому, чтоб не искать такси. Ночью у них был дикий гъохот. Они сказали, что один дизель сошел с фундамента, но это их не беспокоит. Но вот кто-то у нас укъал винт на стоянке, поэтому н