Quand le ciel bas et lourd [bad word] un couvercle
Sur l'esprit gémissant en proie aux longs ennuis,
Et que de l'horizon embrassant tout le cercle
Il nous verse un jour noir plus triste que les nuits;

Quand la terre est changée en un cachot humide,
Où [bad word] une chauve-souris,
S'en va battant les murs de son aile timide
Et se cognant la tête à des plafonds pourris;

Quand la pluie étalant ses immenses traînées
D'une vaste prison imite les barreaux,
Et qu'un peuple muet d'infâmes araignées
Vient tendre ses filets au fond de nos cerveaux,

Des cloches tout à coup sautent avec furie
Et lancent vers le ciel un affreux hurlement,
Ainsi que des esprits errants et sans patrie
Qui se mettent à geindre opiniâtrement.

Et de longs corbillards, sans tambours ni musique,
Défilent lentement dans mon âme; l'espoir,
Vaincu, pleure, et l'angoisse atroce, despotique,
Sur mon crâne incliné plante son drapeau noir.

Et de longs corbillards, sans tambours ni musique,
Défilent lentement dans mon âme; l'espoir,
Vaincu, pleure...

Когда тяжелое и низкое небом тяготеет как прикрытие
Траурной борьбы духа со скукой,
Из-за горизонта, охватывающего всё,
Льется черный день, печальней ночи

Когда земля превратилась в сырые тюрьмы,
Где надежда, как летучая мышь
Бьёт в стены робким крылом
И разбивает голову о гнилой потолок.

Когда дождь, расстилает свои огромные линии
Имитируя решетки большой тюрьмы
И заглушает людей как ужасный паук,
Ткущий свои сети в глубине нашего мозга

Колокола вдруг начинают звучать с яростью
И жестоко кричат в небеса,
Как потерянные блуждающие духи
Упрямо стенают...

И длинные катафалки, без барабанов или музыки
Медленно проходят в моей душе;
Надежда побеждена, плач и жестокий страх деспотично
Воздвигают черный флаг на моей склоненной голове.

И длинные катафалки, без барабанов или музыки
Медленно проходят в моей душе;
Надежда побеждена...