Ещё живая, но уже порядком битая,
 Я не живу, а выживаю, ядом цинизма пропитанная,
 Много разного было и что бы дальше ни случилось,
 Кажется, я ничему так и не научилась.
 И как бы ни было спать одной холодно,
 Я ничего не вижу в людях, кроме плохого.
 По сторонам рассыпав оскорбления натужные,
 Хочу мира готовлюсь к войне, кому вообще это нужно?
 В свете постоянной паники, в опасности,
 Где чужие, где свои уже давно не ясно мне.
 Пытаясь каждого своей кривой линейкой мерить
 Я боюсь других людей и никому стараюсь не верить.

 Пр:
 Легче выключить душу, чем снять с неё камень.
 Хочу смотреть на мир расширенными зрачками.
 И дело не в мидриатическом средстве,
 И не в желании к чему-то лучше присмотреться.
 Ответов на вопросы нет ни в книгах, ни в стакане.
 Хочу смотреть на мир расширенными зрачками.
 В пробке на третьем, в метро в центре зала
 Поднимите мне веки, откройте глаза.

 И пока другие на меня ярлыки вешают,
Think I’m paranoid, so [bad word] special,
 Мне здесь и сейчас бывает тоже не просто,
 Яд обидных слов- штука обоюдо острая.
 Всегда отравить готова, но сколько можно
 Носить это в себе, быть без причины обезвоженной?
 Сложно, больно, вообще не понятно, надо ли.
 Чем выше взлетаешь, тем потом больнее будет падать.
 Так и живу, я не самолёт, не забываю.
 Мне легче быть танком, кто влзетает, тех метко сбиваю.
 Путь в ад вымощен добрыми намерениями,
 Я боюсь других людей и никому стараюсь не верить.

 Пр.

 Кто мне ответит на вопрос, поставленный так остро,
 Как не умереть, а выжить и не стать при этом монстром?
 Где трудно, но интересно, с кем противно и страшно?
 Когда все замерли и ждут нового поворота башни,
 Как отфильтровать мусор от того, что важно?
 Как не быть скупым и не расплачиваться за всё дважды?
 Чем рубка горькой правды хуже бреда пьяного?
 И когда шансов нет, как начинать всё заново?
 Как переступать через себя победным маршем?
 Я, по ходу, не умнею, даже становясь старше.
 Что будет дальше, в следующих сериях?
 Пока боюсь других людей и никому стараюсь не верить.

 Пр.