На перроне селёдка воняет – продана,
А пацан со скуки свистит в канарейку.
В старой фуражке обрывки ордера,
Билета в камеру сибирской узкоколейки.

Скоро наступит денёк твой последний,
Холод придёт — нет ни шапки ни шубы.
Тело прикроешь рогожею грубой,
Вывалишь шастать на ветер осенний.

Выйдешь во двор, а кругом одна падаль.
«Чей это госпиталь?» — спросишь прохожего.
Глядь — а вино зажевать уже нечем,
Слижешь с ладони хлебное крошево.

Вчера ещё тешился дрянью в квартире,
С дружками лелеял чайную накипь.
Хлебал бы ты слякоть, любил бы в сортире,
Да только теперь ни хуя не осталось.
Да только теперь ни хуя не осталось.
Да только теперь ни хуя не осталось.