а зима взяла и съела все фанковые лупы,
на февраль мне оставив только клавиши рояля
расстроенного, ускоренные мысли втрое
передадутся вам в сердца засоленными минор-триолями
а главную роль в этой доле исполнит соло,
сотканное из сотен голосов подъездов с выбитыми пробками,
где робко, как валентинку в коробку,
на стекле нарисовано двоеточие и открытая скобка
это эхо нас, это эхо стараний,
желание сделать этот мир хоть на немного желанней
и неразжеванный воздух жабрами жадно глотая,
всё же нажать на жало жалости, разжимая
кулак. и из него выпадают
мечты и желания в порядке несбываемости
смести мосты с места, в подъездах нам тесно,
нам тесно в этой узколобой реальности...

а я записываю свои бесполезности на кассету
передавайте приветы в лето, меня там нет,
ведь я до сих пор её люблю...

скомканы в комнате, где по топорным контурам
кто-то кротом роет ход к прото-коридорам,
в которых локоны-коконы в корни раскоронованы
трек закончен, но снова поставлен был на повтор
И вторгся меланхолией бульварной
в видеоряд кадр с травмами странными,
рваными ранами, рьяно запеленоваными
и эта жалкая прерогатива быть разлинованным
с мятной смазкой на линзах мои массивы
огибают стекло треснувшей оправы
я одел бы на сердце контрацептивы
я одел бы, но глупо бежать от правды
и в аорте кусок праздничного торта
затвердел еще с грязной осени позапрошлой
вот бы можно было сделать небольшой аборт
вот бы можно было сделать аборт от прошлого...

а я записываю свои бесполезности на кассету
передавайте приветы в лето, меня там нет,
ведь я до сих пор её люблю...