Шёл я по улице, горем убитый. 
Юность моя, как печальная ночь, 
Бледным лучом упадала на плиты, 
Гасла, плелась, и шарахалась прочь. 

Горькие думы — лохмотья печалей — 
Нагло просили на чай, на ночлег, 
И пропадали средь уличных далей, 
За вереницей зловонных телег. 

Господи боже! Уж утро клубится, 
Где, да и как этот день проживу?.. 
Узкие окна. За ними — девица. 
Тонкие пальцы легли на канву. 

Локоны пали на нежные ткани — 
Верно, работала ночь напролёт... 
Щёки бледны от бессонных мечтаний, 
И замирающий голос поёт: 

«Что я сумела, когда полюбила? 
Бросила мать и ушла от отца... 
Вот я с тобою, мой милый, мой милый... 
Перстень-Страданье нам свяжет сердца. 

Что я могу? Своей алой кровью 
Нежность мою для тебя украшать... 
Верностью женской, вечной любовью 
Перстень-Страданье тебе сковать».