Сенегал 1978, отъезд из моей страны скорее напоминает бегство,
Я предчувствовал победу и французский флаг, 
Определил направление моего пути, 
Африканец, однажды покинувший свою страну,
Южное полушарие, тропик рака,
Направился в золотые города севера,
Оставив семью, но оставив с семьей свое сердце.

Париж, французская столица,
Я причалил к самому красивому городу на свете,
Это город толстяков и переполненных домов,
Фамильных драгоценностей и съемного жилища,
И по моим подсчетам, к августу я покинул бы его,
Но моя жизнь - ходьба по краю обрыва,
Я хотел, чтобы ко мне приехала семья,
Жена, дочь и сын - их будущее нужно поменять,
Прошло три долгих года - и вот,
Я вижу на их лицах облегчение,
После долгого полета с остановкой в Испании,
Наконец настало время залечивать раны,
Самые глубокие раны, те, что в сердце.

Дети плачут по ночам в кроватях,
Что стоит за картонной стеной,
Еле сдерживающей уличный холод,
Моя первая жена - горничная в отеле,
Второй стала одна малярша, до одного милого,
Весеннего вечера,
Когда она сказала "теперь выкручивайся сам", 
Тем временем в семье пополнение, 
Родились вторые сын и дочка, радость моему сердцу,
Но, как известно, хорошим новостям часто сопутствуют плохие:
Я остался без крова, с чемоданами посреди огромного города.
Я вернулся к началу,
К ночевкам на перроне,
Спальней стали вокзальные крыши,
Эта грязь - открытия для бездомного отшельника,
Когда даже негде высушить одежду,
Франция, мой новый дом, вдали от родного города,
Я вновь почувствовал тоску, 
Глядя в морщинистые лица товарищей по несчастью,
Очевидно, права человека не распространяются на черных - ни мужчин ни женщин.
Но однажды около меня притормозил автобус, 
Из него вышел человек-исключение из этих правил,
На его футболке была надпись Emmaus,
И мне нашли временное жилье,
Винсэн Орьёль - вот улица, что нас освободила,
Бульвар в тринадцатом районе.
Он стал моим пристанищем, это квартал, где царил мир.
Дом казался крепким, но дерево рассохлось,
Огонь его бы уничтожил в один момент,
Я все же переехал со своей семьей: жена, маленькие дети, и тысяча проблем.
Я думал, что уже надолго здесь не задержусь,
Мой последний шанс: я направляюсь в мэрию Парижа,
Просматриваю объявления с надеждой,
Но на любой запрос ответ один и тот же: 
"Квартира сдана, мы вам перезвоним",
Даже если бы я заплатил за три месяца вперед,
На то, чтобы понять систему, понадобилось 15 лет,
15 лет и горы писем в министерство, писем без ответа,
Наши скитания затянулись, это уже слишком.
Слишком, когда детей кусают крысы,
Когда живешь в трущобах, и кругом грязные люди,
Считается, что этого достаточно для таких, 
Как я, для нашей расы,
Вот она, другая Франция, страна вонючих улиц,
Пыли, которую прячут под порог.
Последняя капля - слой свинцовой краски, вот этот их социализм,
Когда от отравления свинцом страдают наши дети.
Я думал, возвращаясь из Дакара,
Что европейская мечта стала кошмаром.

- Отрывок из телевизионного журнала France 2 (дети, которых мы сейчас слышим, умерли во время пожара, мир их праху)
- "Но, в течение нескольких недель, говорит она, её шестилетнего сына кусали крысы по ночам"
- (голос сына) она забралась сюда, потом залезла сюда, потом она прыгнула и меня укусила...
- "Но сегодня жители переживают за свою безопасность и опасаются еще одного пожара"

Час заслуженного отдыха,
После тяжелого дня я сажусь у ТВ,
И слышу крики: "ПАПА!! ПАПА!!" - кто это кричит?, 
Вы должны были спать, 
Я направляюсь к двери в другую комнату,
Которая служит игровой и спальней для детей,
Она охвачена языками пламени, большими, словно горы,
Они с ненавистью уничтожают коридор, и лестница в огне.
Огонь, испепеляющий монстр, пожирающий все на своем пути,
Он испепеляет дом этаж за этажом.
Одна коробка спичек уничтожила шестиэтажный дом. 
Это убийственная ог