В Июне, в полночь, в мгле сквозной,
                    Я был под странною луной.
                    Пар усыпительный, росистый,
                    Дышал от чаши золотистой,
                    За каплей капля, шел в простор,
                    На высоту спокойных гор,
                    Скользил, как музыка без слова,
                    В глубины дола мирового.
                    Спит на могиле розмарин,
                    Спит лилия речных глубин;
                    Ночной туман прильнул к руине!
                    И глянь! там озеро в ложбине,
                    Как бы сознательно дремля,
                    Заснуло, спит. Вся спит земля.
                    Спит Красота! - С дремотой слита
                    (Ее окно в простор открыто)
                    Ирэна, с нею С_у_деб свита.

                    О, неги дочь! тут как помочь?
                    Зачем окно открыто в ночь?
                    Здесь ветерки, с вершин древесных,
                    О чарах шепчут неизвестных -
                    Волшебный строй, бесплотный рой,
                    Скользит по комнате ночной,
                    Волнуя занавес красиво -
                    И страшно так - и прихотливо -
                    Над сжатой бахромой ресниц,
                    Что над душой склонились ниц,
                    А на стенах, как ряд видений,
                    Трепещут занавеса тени.

                    Тебя тревоги не гнетут?
                    О чем и как ты грезишь тут?
                    Побыв за дальними морями,
                    Ты здесь, среди дерев, с цветами.
                    Ты странной бледности полна.
                    Наряд твой странен. Ты одна.
                    Странней всего, превыше грез,
                    Длина твоих густых волос.
                    И все объято тишиною
                    Под той торжественной луною.

                    Спит красота! На долгий срок
                    Пусть будет сон ее глубок!
                    Молю я Бога, что над нами,
                    Да с нераскрытыми очами,
                    Она здесь вековечно спит,
                    Меж тем как рой теней скользит,
                    И духи в саванах из дыма
                    Идут, дрожа, проходят мимо.

                    Любовь моя, ты спишь. Усни
                    На долги дни, на вечны дни!
                    Пусть мягко червь мелькнет в тени!
                    В лесу, в той чаще темноокой,
                    Пусть свод откроется высокий,
                    Он много раз здесь был открыт,
                    Принять родных ее меж плит -
                    Да дремлет там в глуши пустынной,
                    Да примет склеп ее старинный,
                    Чью столь узорчатую дверь
                    Не потревожить уж теперь -
                    Куда не раз, рукой ребенка,
                    Бросала камни - камень звонко,
                    Сбегая вниз, металл будил,
                    И долгий отклик находил,
                    Как будто там, в смертельной дали,
                    Скорбя, усопшие рыдали.

                    (1911)

                    Перевод К. Бальмонта