Как болен дом твой… грязное белье,
В подтеках неопрятная посуда,
Гнусавы окна – вечная простуда
С весны немытых окон. Е – мое!
И неприятно даже выпить чай
Из грузной, в старых пятнах кофе чашки,
И ты, с беспечным видом замарашки
Подтягиваешь джинсы невзначай.

Твой болен сад и яблоки больны,
Заросшие тропинки, паутина
В лицо, и грузной веткой георгина
Я заслоняюсь от своей вины,
Что недопоняла, не довняла,
И то, что принесла как угощенье
На пир прощанья… нет,
на пир «прощенья» -
На краешке чумазого стола.
 
Здесь пахнет сыростью и стариной.
Труха и пыль. И ты молчишь упрямо.
И если скажешь что, то так гнусаво
Звучит твой голос – прежде золотой
И звонкий. Как он пел всегда,
О, эллинка печальная моя!
В какую темноту тебя рассудок
Заманит, и в какое время суток?

Как ты больна! Ни красное вино,
Ни водка, ни мартини не спасенье.

Сплошной нарыв, сплошное потрясенье.
И, наспех неоткрытое окно
Как глаз отекший мрачно смотрит в сад…
С моей ладони светит виноград…
Сочатся ядом горькие слова…
Как ты права! Ты как всегда права.
Но помолчи. Я ухожу с крыльца
В глубь мрачных комнат. Пряная трава
Дурманит. Ах уж этот запах трав…
Твой болен муж. Он тоже вечно прав
И вашей правоты неоднородность
Рождает напряженье и нервозность.

Бежать. Бежать! Уехать! Уползти…
Чтоб глаз твоих больных уже не видеть,
Чтоб вспоминать. Любить. Не ненавидеть.
Прости меня. Я ухожу, прости
Что нашей встрече я, увы, не рада…
Занозит руки ветхая ограда.
Я так хочу на много лет назад…

Светящиеся грозди винограда
С моей ладони светят в темный сад.