Вся затянутая в ремни, мы не одни, подмигни мне, детка.
Чистая как героин, гордая как яйцеклетка.
Старым джазом скрипит винил.
Мой спутник зло глядит исподлобья
На то, как размазав твой чёрный грим,
Ты приглашаешь меня осмотреть надгробья.
Я ломаю комедию губ, сатана украдкой подаёт мне знаки.
Гарсон похожий на труп вносит в зал афродизиаки.
Но ты сегодня уйдёшь со мной, я тебе попрошу о помощи.
Мне так нравится быть с тобой, когда у мира час до полночи.

Бони прячется в сейф, Бони ждёт будто некто должно быть придёт
И откроет ей дверь. Согласна на всё, что он сделает с ней.

Бони прячется в сейф, Бони ждёт будто некто должно быть придёт
И откроет ей дверь. Согласна на всё, что он сделает с ней.

А потом я тебя так красиво разрежу, 
Ахнет самый убойный отдел.
Юной розы вдыхает свежесть добрый мастер недобрых дел.
Килограммы цветущей плоти в лужах нежности и заботы.
Ах я уже не иду на работу. Не хочешь – не говори.
Но полиэтиленом затянуты кресла, ты сама приготовила мне это место.
И наливались упругие чресла жгучим соком любви.
Отпечатки на твоих бёдрах посыплет тальком милиционер.
Прочь уходит походкой нетвёрдой, он тоже не взглянет на дверь.

Завтра вырезки из газет. Ты скажешь «нет», но займут твоё место.
Прости, в этом сердце немного тесно.

Бони прячется в сейф, Бони ждёт будто некто должно быть придёт
И откроет ей дверь. Согласна на всё, что он сделает с ней.

Бони прячется в сейф, Бони ждёт будто некто должно быть придёт
И откроет ей дверь. Согласна на всё, что он сделает с ней.