Вот стану взрослым парнем и буду я пожарным,
 И ты замрешь, увидев, как я с огнем борюсь.
 А может в цирке местном, став клоуном известным,
 Тебя заметив в зале, небрежно поклонюсь.

 Вот тогда ты пожалеешь, Кулакова,
 Что мне ранец свой носить не доверяла,
 Что за партою одной ты сидела не со мной,
 И так много о себе воображала!
 Что за партою одной ты сидела не со мной,
 И так много о себе воображала!

 Вот вырасту и буду искать в пустынях руды,
 И радио объявит, что я их там нашел.
 А может быть плечистым я стану хоккеистом,
 И в матче олимпийском забью ответный гол.

 Вот тогда ты пожалеешь, Кулакова,
 Что мне ранец свой носить не доверяла,
 Что за партою одной ты сидела не со мной,
 И так много о себе воображала!
 Что за партою одной ты сидела не со мной,
 И так много о себе воображала!

 А может быть я стану отважным капитаном,
 Открою новый остров, объехав целый свет.
 А может утром хмурым стартую с Байконура,
 И высажусь на самой далекой из планет.

 Вот тогда ты пожалеешь, Кулакова,
 Что мне ранец свой носить не доверяла,
 Что за партою одной ты сидела не со мной,
 И так много о себе воображала!
 Что за партою одной ты сидела не со мной,
 И так много о себе воображала!