И откроют врата для нас,
И опять перехлёст дорог,
Мы последний отбойник в пас,
Под амнистией мы, корешок.
Эх, начальничек, не томи,
А скажи, где маманя ждёт,
На, возьми у меня взаймы,
Я богатенький и не жмот.

Наплевать, что ушла жена,
Главно, чтоб не ушли долги,
Мама, ты у меня одна,
Вот такие-то пироги.

Слышишь, мама, не плачь, постой,
Я устал от рисковых дам,
Я сроднился навек с тобой,
Мой заснеженный Магадан.
Слышишь, мама, не плачь, постой,
Я устал от рисковых дам,
Я сроднился навек с тобой,
Мой заснеженный Магадан.

Так что, старая, извини,
Не поеду с тобой в Москву,
Слишком много там толкотни,
Да и мне, впрочем, ни к чему.
Вот что я те скажу - езжай,
Поклонись от меня дядьям
И халупу нашу продай,
Возвращайся ко мне, слышь, мам.
Ну что я те скажу - езжай,
Поклонись от меня дядьям
И халупу нашу продай,
Возвращайся ко мне, слышь, мам.

Ну, пошёл на последний день
Во владенья родных границ,
А ну-ка, сбацай мне, Сень, а, Сень,
Песню про перелётных птиц.
Эх, наяривай, пой, седой,
Чтоб слеза прошибала штык,
А я ж теперь на всю жизнь блатной,
Эх, амнистия, пой, старик.
Ты, наяривай, пой, седой,
Чтоб слеза прошибала штык,
А я ж теперь на всю жизнь блатной,
Эх, амнистия, пой, старик.

Ты, наяривай, пой, седой,
Чтоб слеза прошибала штык,
А я ж теперь на всю жизнь блатной,
Эх, амнистия, пой, старик.