Слепое время меркнущих зеркал, 
Мое дыханье водами объяло. 
Дремавшего зерна не достигал, 
Хрустальный возглас Горнего Кимвала.
 
Но у Креста распластанных веков, 
Мне резал веки луч Альдебарана. 
Я ведал тайну сопряженья слов, 
В кровоточащих сумерках обмана.
 
Приемля смерть я трудно прозревал, 
Губами лбы остывшие тревожа, 
Что дерзноложен пасмурный оскал, 
Суглинком распахнувшегося ложа.
 
Превозмогая полночи покров, 
Я размыкал трепещущие вежды. 
Я ведал тайну сопряженья слов, 
В благобагряном облаке надежды.
 
И я прозрел, но страшно осознал, 
Свой мрак во свете Преломленья Хлеба. 
И в первый раз мучительно сказал: 
"Господь мой Бог! Я недостоин Неба!"
 
В пролитый час, пересеченный в кровь, 
Минутной стрелки черным ятаганом. 
Я вырвал тайну сопряженья слов, 
Из мертвых рук того, кем был и стану.
 
А кровь стекает из отверстых ран, 
Ликуя в небе пламенем рассвета. 
Повелевая мертвенным губам, 
Коснуться Жертвы Нового Завета.
 
Обороненный святостью Даров, 
Мой дух разрушит плотское заклятье. 
Я выйду к тайне сопряженья слов, 
Ложащихся к подножию Распятья.