© Александр Тимофеев

Небо над нами…

Небо над нами разбило о камень
Желание стать для кого-то не просто словами:
Звуками в теме, заданием на дом,
Большими глазами 
Под тёмным окладом.

Чёрные рифмы купаются в луже –
Пытаются стать ещё более чёрными. Нужен ли 
Мне этот город с его фонарями,
Пустыми глазами,
Холодными снами?

Странные игры больного желудка
Прижали к кровати. Свела нас судьба-проститутка.
Ты очень большая. Мне кажется странным
Твоё отражение 
В струях фонтана.

Ответь мне, русалка, где мы ночевали,
Когда я тебя обнаружил под шёлком вуали?
Мне кажется, больно от глаз твоих бусин,
Мне, кажется, страшно: 
А вдруг не отпустит?

Когда я умру - ну хотя бы не ночью… 
Можно не ночью?  - а тело везите на площадь,
Красную площадь, огромную площадь,
В кровавом снегу утонувшую 
Страшную площадь.

То, что приснилось бродяге в канаве,
Вспомните: вам будет проще дышать вечерами,
Чувствовать между собой и другими 
Связь одиночества в переплетенье извилин.
Хочется в небо…

Хочется в небо. Горячие губы 
Касаются лба, на губах остывает простуда.
Температура. Хочется в небо. 
Жар. Одиночество.
Мозг подыхает от бреда.

Холодная осень, наверно, приснилась.
Зима будет лютой. Весна не придёт:
Она спилась, подсела на опиум,
Марихуану, наполнила кровью
Ещё одну ржавую ванну.

Представь себе лето: забудь его. Знаешь,
Оно не придёт, ты напрасно об этом мечтаешь -  
Об небо ломаешь холодные зубы,
Горячие губы,
Срываешь простуду,

Скрываешь под сердцем два твёрдых пароля.
Но я не приду: я лежу, и, наверное, болен.
Скорей всего болен: рисую в бумаге
Тебя, вдохновение, ночь
И себя в саркофаге…

В белой бумаге… В белой бумаге…
В белой бумаге… 
В белой бумаге… В белой бумаге… 
В белой бумаге…
В белой бумаге…