Мой карточный дом сам закроет себя на замки,
Но ветер все будет стучать, по привычке, в стекло,
И кто нибудь скажет: 'Старик, это всё пустяки,
Ведь ты еще жив, значит крутится это кино'.

Я помню, полгода назад, кто-то как-то сказал:
'Нам только бродяга дожить бы с тобой до весны'
Пусть вертится эта земля, а на ней карнавал,
Мы всё же с тобой одолели проказы зимы.

И так всегда, и было так,
Бездомных гоним мы собак,
Не понимая суетность вещей.
Но может кто-нибудь возьмет
Тебя погладит, подберёт,
И, как ребёнок, будет счастлив, будет рад.
Но может кто-нибудь возьмет
Тебя погладит, подберёт,
И, как ребёнок, будет счастлив, будет рад.

Нас белая вьюга, бывало, сбивала с пути,
И водки порой не хватало чтоб крепче заснуть,
И кто-нибудь скажет: 'Какие же вы дураки!'
Вот лет десять пройдет, на него бы хотел я взглянуть.

Нас часто кусали, нас часто пинали в бока,
А мы улыбались, чего уж греха тут таить,
Мы песни писали, нас небо любило всегда,
Поверьте, не стоит заранее нас хоронить.

И так всегда, и было так,
Бездомных гоним мы собак,
Не понимая суетность вещей.
И скажет местный идиот:
'Да всё до свадьбы заживет',
А мы держали на ладонях снегирей.
И скажет местный идиот
Все, мол, до свадьбы заживет,
А мы держали на ладонях снегирей.

Мой карточный дом сам закроет себя на замки,
И ветер стучать по привычке в стекло.
Нам кто-нибудь скажет:
'Старик, это всё пустяки,
Ведь живы еще, значит крутится это кино'.

И так всегда, и было так,
Бездомных гоним мы собак,
Не понимая суетность вещей.
Нам скажет местный идиот
Все, мол, до свадьбы заживет,
А мы все держим на ладонях снегирей
И скажет местный идиот
Все, мол, до свадьбы заживет,
А мы все держим на ладонях снегирей.