Давай закурим с тобой вместе, как в первый раз.
Сядем на кухне, как будто никто не влюблялся.
Нету мотивов, чтобы сердце трепещало.
И будто наши чувства ещё не съедены клещами.
Давай представим, что мы не связаны бинтами.
И что внутри не болит, а просто ломит в суставах
мы закипали за минуту и без передышки.
В нашей кастрюле просто кто-то забыл открыть крышку.
Я пахла апельсинами, твои руки бензином.
С твоей ангиной я оббежала ночью все магазины.
Строили плот на болоте, представляя плотину.
Кто-то кинул спичку в дом, наполненный керосином.
Лаяли псины, на лице появлялись морщины.
Но я любила просыпаться от уколов щетины твоей.
И это было как-то искренне.
Вот она истина, а что сейчас искр нет?

Твоя больная иллюзия в этом городе снов.
Ты хотел летать, но я твоя катастрофа.
Мы оставим этот мир, но ещё не скоро.
Мы попытаемся снова, и это здорово.

Мне слабо верится во время осенней листвы,
Что мы мертвы,  нас больше нет ни минуты, увы.
Старые швы запомнят лишь четыре квадрата, углы.
И письма в никуда без адресата.
Координаты изменились по чьей-то воле.
И кто кого не достоин об этом думать не стоит.
Я помню это лето, поле баскетбольное.
Ни одного гола, ты смеялся непроизвольно.
Когда ты не звонишь, мы разбиваемся о рифы.
И в сообщениях иероглифы по плану тарифа.
Таяли мифы, запах стен устойчивого сплифа.
Твои руки до сих пор питают мои рифмы.
Я вырвала педали тормоза с отсутствием боли.
И я ещё жива за счёт только электроприборов.
Самоконтролю моему наступает пизда.
Приезжай, я буду ждать твоего поезда.

Твоя больная иллюзия в этом городе снов.
Ты хотел летать, но я твоя катастрофа.
Мы оставим этот мир, но ещё не скоро.
Мы попытаемся снова, и это здорово.