Здесь в ладоши бьют нещадно,
Тут и крики, смех, и стон.
Нынче клоун беспощадный
Заводил аттракцион.

Он вертелся на опилках, 
Бог кривляний и затей,
А затем бросал в копилку 
Слезы маленьких детей.

И быстрей любого вора, 
Ковыляя, как горбун
Ловит он рукой проворной
Смех, сорвавшийся с трибун.

Да, триумф его огромен,
Оглушителен успех.
Чем безжалостнее клоун,
Тем разнузданнее смех.

Только что все это значит?
И кому это во вред?
Ну кривляется, ну скачет
Дерзкий клоун на ковре.

Нет, совсем он не невинен,
Нечисты его глаза.
Он из зала душу вынул
И ногами растоптал.

Он с набеленным лицом
Выбегая на поклоны,
Снова чувствует себя 
Императором Нероном.

Будто это Колизей,
А не пыльная арена,
Будто держит он в руках
Нити тысяч жизней бренных.