Опять один в постели полусонной, 
Во тьме ночной лишь стук шальных копыт. 
Давно лежит на золотых погонах
Парижских улиц вековая пыль. 
Парижских улиц вековая пыль. 

Блестящие тускнеют офицеры, 
Как говорится, Боже, даждь нам днесь. 
Уже не так изысканны манеры, 
Осталась только выправка, да честь. 
Осталась только выправка, да честь. 

Я жив, мой друг, покоен и свободен, 
Но стал мне сниться часто странный сон: 
По василькам на водопой уводит
Седой денщик коня за горизонт. 
Седой денщик коня за горизонт. 

Осенним утром псовая охота, 
Борзые стелют, доезжачих крик. 
Густой туман спустился на болота, 
Где ждут своих тетерок глухари. 
Где ждут своих тетерок глухари. 

Кто мы с тобой здесь на самом деле? 
Один вопрос и лишь один ответ: 
Mon cher ami, мы все теперь Мишели, 
Здесь нет Отечества, и отчеств тоже нет. 

Не привыкать до первой крови драться, 
Когда пробьют в последний раз часы. 
Но, господа, как хочется стреляться
Среди березок русской полосы. 
Среди березок русской полосы. 

Не привыкать до первой крови драться, 
Когда пробьют в последний раз часы. 
Но, господа, как хочется стреляться
Среди березок русской полосы. 
Среди березок русской полосы. 

Но, господа, как хочется стреляться
Среди березок русской полосы.