Покусал шальную рожу беспризорный снежок
И убежал скрипучим лаем в глубину мозгов.
Я мотаю в одиночку круглый замкнутый срок
По решеткам перекрестков собственных следов.
Поскользнулся и разбил правильный нос
Самозванный паломник в расписные места.
Запоздало удивлялся лихой паровоз,
Почему под колесиками нет моста?

Чья-то звездочка в небе, а чья-то упала,
И нет молотка, чтоб обратно прибить.
Настоящего кайфа здесь немыслимо мало,
Но за кайф всегда надо платить.
Ведь твой дом кто-то ставит на каждой дороге,
Твое имя мерещится на каждой стене.
Это я только думал, что я думал о Боге,
Оказалось, что думал об одной тебе.

Но поезд в город Весны уходит в тридцать-ноль-ноль.
Каждый день без изменения в тридцать-ноль-ноль.

По тупым закоулкам дремучего тела
Мутно бродит душа, словно кошка в дыму.
По дороге из хлева на седьмые пределы
Дай Бог не променять суму на тюрьму.
Кто к тибетским вершинам - стрелою из лука,
А кто в доме любви - по жизни шпион.
Так где ж оно, мое "Я", и кто, схватив мою руку,
Дает приказ набирать твой телефон?
      
Но поезд в город Весны уходит в тридцать-ноль-ноль.

А по венам ползут метастазы тоски,
Расцелует морду беспризорный пес.
щенячьим визгом в пушистый сугроб.
Солнышко-улыба песье лицо.
Дешевый портвейн у угла из горла,
Бесовские песни в дуэт на луну.
Потом вдогонки - путать следы.
На хрустальной метле - ведьма-зима.

Чужие окна, чужие дома,
Чужие авто, пальто, светофоры,
Заборы, витрины, сверкали, мелькали,
Кружились, срывались, сливались,
А мы оставались, мы одни оставались,
Мы словно отстали, искали в карманах
Пьяные лапы
последний заветный
Прощальный билет...

На поезд в город Весны на тридцать-ноль-ноль.
Поезд в город Весны...