Сухое левантинское лицо,
     упрятанное оспинками в бачки.
     Когда он ищет сигарету в пачке,
     на безымянном тусклое кольцо
     внезапно преломляет двести ватт,
     и мой хрусталик вспышки не выносит:
     я щурюсь; и тогда он произносит,
     глотая дым при этом, "виноват".

     Январь в Крыму. На черноморский брег
     зима приходит как бы для забавы:
     не в состояньи удержаться снег
     на лезвиях и остриях агавы.
     Пустуют ресторации. Дымят
     ихтиозавры грязные на рейде.
     И прелых лавров слышен аромат.
     "Налить вам этой мерзости?" "Налейте".

     Итак -- улыбка, сумерки, графин.
     Вдали буфетчик, стискивая руки,
     дает круги, как молодой дельфин
     вокруг хамсой заполненной фелюки.
     Квадрат окна. В горшках -- желтофиоль.
     Снежинки, проносящиеся мимо.
     Остановись, мгновенье! Ты не столь
     прекрасно, сколько ты неповторимо.