Ум прояснился мой — теперь без прикрас вижу я, 
 что нас всех вскоре ждёт. 
 С человека сняв легенд мишуру, всяк поймёт, 
 что нас всех вскоре ждёт. 
 Иисус! К рассказам о себе 
 не оставаясь глух, 
 ты правдою почёл 
 о Боге новом слух. 
 И твой благой задел 
 вотще пропасть готов: 
 личность твоя ставится 
 выше твоих слов. 

 Мне не нравится вся эта возня. 
 Иисус, изволь послушать меня. 
 Ты ведь вспомни — твоею правой был я рукой. 
 Весь народ тобой зажжён, 
 в тебе Мессию видит он, 
 но страшись — поймёт, что ты — другой. 

 Между тем, когда ты все затевал, 
 тебя никто Богом не называл. 
 И поверишь — я по сей день тобою восхищён. 
 Но твои речи повелось 
 вкривь истолковывать и вкось, 
 и — за ложь не думай быть прощён. 

 Назарет, твой славный сын, лучше б прожил до седин, 
 ладя в мастерской отца в поте лица 
 лавки, стулья, сундуки — то скорей Христу с руки — 
 не принёс бы он вреда нам никогда. 

 Иисус, утихомирь свой карьер. 
 Посмотри — нам поставлен барьер. 
 Тут захватчики — не то забыл ты, как нас давит враг? 
 Мне толпа внушает страх — мы повсеместно на устах, 
 и — нас в прах сотрут за лишний шаг. 

 Иисус, предупрежденья учти. 
 Помни — я хочу нам жизни спасти. 
 Но, увы, — надежды иссякают прямо на глазах. 
 Слепы все твои друзья — 
 лишь небесным жить нельзя. 
 План величественный терпит крах. 
 Да, терпит крах!