Наш пароходик отходит в светлое прошлое,
И половины пути не успев отсчитать,
И настоящее время с лицом перекошенным
Плакать не станет на пристани и причитать.

Наш пароходик отходит в светлое прошлое,
В лето с рубашками в клетку, в наивность речей,
В песни забытые и в ожиданье хорошего,
В шелест плащей из болоньи и прочих вещей.

В прошедшее, в  знакомое,
Туда, где февраль и прозрачен, и свеж.
Там в сумерках окно моё
От радости светится и от надежд.

Нас не пугают давно никакие метели,
Но и не греет огней разноцветная слизь…
Ну, созвонились, как водится, ну, посидели.
Кто-то напился, и заполночь все разошлись.

Наш пароходик отходит в светлое прошлое,
Не без волнений отходит и не без труда.
Не потому, что так хочется нам невозможного,
Просто не хочется больше уже никуда.

Ни из окна, где свет погас,
Ни в скит, ни в страну, где получше живут,
В обратный путь – туда, где нас
По-прежнему помнят, жалеют и ждут.

Пахнут короткие дни, словно яблоки зимние,
Странно, что и корвалол пахнет также почти.
Ах, пароходик, хоть на день, прошу, отвези меня,
Ну, отвези, хоть на вечер – за труд не сочти.

1990