***

зубная щетка, внезапно оставшись одна в стакане,
не плачет, не киснет, не тянется к тюбику пасты.
зубная щетка не станет
рвать на себе щетинки, браться за бритву, склеивать ласты.
зубная щетка невозмутима.
ей не нужны причины, не нужен стимул,
чтобы по-прежнему делать свою работу.
даже в субботу
и воскресенье. и вечером пятницы. и после обеда в среду
она не скучает по щетке-соседу.

однако хозяйка щетки — наивное существо —
верит в душевное их родство.
проснувшись утром, готовясь ко сну,
заходя в ванную, она растирает глаза и щеки.
задумчиво чистит зубы, не замечая, что ранит десну.
ей кажется, будто щетке
горько и одиноко одной. хозяйка не тушит свет, 
протирает стаканчик, щетку оберегая. 
приходя, говорит: «привет!»
уходя: «не грусти, дорогая!»
щетка не отвечает лишь потому, что немая —
хозяйка уверена — по ночам ей снится, как та, другая,
щетка ее обнимает.
она просыпается после, скрючившись с единицы в ноль,
и так и лежит до рассвета.
хозяйке хочется, чтобы щетка делила с ней боль,
она даже пишет что-то похожее вот на это:
«щетки — как люди, они боятся
оставаться одни, особенно в темноте.
щетки чувствительны, если вкратце —
барышни еще те!»

по-прежнему щетка молчит — без целей, причин, снов, идей…
лишь свежей каплей, как глазом, блестит в ответ.
но время идет, наступает волшебный, особенный, день —
хозяйка уходит и, наконец, выключает свет.
так новое утро приносит хорошие вести,
и если бы щетка могла, она непременно была бы рада,
услышав: «мы справились. вместе».
и это — чистая правда.