На улице восточный ветер танцует, 
В кафешантане шуньята. 
Пианист по нотам клацает,
За гередоном спокойная душа, 
И все это житейское море.
А за окном солнце цвета рубина,
Лето окрыляет счастливых, 
Влекет за собой, изнутри, 
Самых красивых, как небо чистых,
Июльский кемар, и тихой поступью,
Уже не в поисках смысла, 
Уже не в поисках счастья, 
Уже не в поисках...
Каждой секунды наслаждаясь, 
Наблюдая как секунды улетают,
Душа с годами приобретает стальные ткани, 
Но она все такая же, 
Резко меняет тональность, 
Смакуя основной замысел с неба нравов.
Где-то в месте пустынном теплые камни, 
А в табачно-желтом кафе сидит старая дама.
Ее слеза словно электроискра. 
Женщина-нирвана...
Уйдет утром ранним, так и не попрощавшись..
Над головой будто за???, но та же самая высь,
Верности и вечности. 
Может остаться даже и на майдане.
Не важно...
Важно то, что осталось с нами, 
Расстояние, воспоминание,
И эти следы от вкуса как жгучая Азия. 
Слабые струны,
Они ведь есть на каждой гитаре.
И в этом кемаре, в комнату, 
Войдет Пандора живее живых. 
Как погода, как дорога, на берегу озера,
Никто и ничего и не спросит...
И только верность, вечность, 
И это черное небо...

А утро примерит свежесть, 
И на бархатных равнинах повеет прохладой. 
Белый сокол устремится ввысь, правда,
Архангел, ее друг давний, 
Нередкость ее куда-нибудь забирает,
Она забытая всеми, и он это знает, 
Сидя у окна в кресле.
Жаль, что он не человек, 
Хотя был бы он ей интересен...