На холодном, хмельном, на сыром ветру

Царь стоит белокаменный,

А вокруг черными воронами

Старухи свет дырявят поклонами.

А вороны заморскими кенгуру

Пляшут на раскидистых лапах крестов,

А кресты золочеными девами

Кряхтят под топорами молодцов.

Царские врата пасть разявили -

Зубы выбиты, аж кишки видны.

Иконы комьями кровавыми

Благословляют проклятья войны.

Вой стоит, будто бабы на земле

В этот мертвый час вдруг рожать собрались.

Ох, Святая Мать, ох, Святой Отец,

Что ж ты делаешь, Егор? Перекрестись!

                     
А грозный командир, опричник Егор,

  
Кипит на ветру, ухмыляется:

\"Ах вы дураки, мудачье, позор

Ваш в эту конуру не вмещается.\"

Верный пес царя грозного Иосифа,

Скачет Егор в счастливую жизнь.

Старое к чертовой сносим мы,

Новая вера рванет - ложись !

                   
Небо треснуло медным колоколом,

Залепил грязный свет слюнявые рты.

Вороны черными осколками

Расплевали кругом куски тишины.

                     
Купола покатились, как головы,

  
Стены упали медленно

От сабель нежданных половцев...

Пошли-ка домой. Слишком ветренно.