Ночь пришла, незаметно и тихо,
опустилась, как синий шатер.
В серебре бубенцов и в прохладе шелков
Лота шла впереди сестер.
 
Ночь сияла луной и жасмином,
руки ночи легли на траву,
крылья белых коней в перекатах огней
Лота видела наяву.
 
Сестры пели, платья звенели,
легкий шелк не сбивал росу,
клевера зацветали и кони взлетали,
копыта неся на весу.
 
Этой ночью, ночью колдуний,
я свой город с окна сотру
и увижу вдали, как одиннадцать шли,
уводя с собою сестру.
 
В синеве полуночных странствий
серебром озаряло путь.
Лота пела, трава звенела,
кони в воду вошли по грудь.
 
— Берегись короля болота,
чьи глаза — ледяная вода.
До пришествия дня не сиди без огня,
или тоже придешь сюда.
 
Но несется сквозь ветра шум
из горы за краем болота:
— Погаси свою лампу, новая Лота...
— Карл! я гашу! гашу!..