и все это  -- музыка, музыка,  которая
внушает страх тем, кто привык  на все взирать из ложи, тем, кто считает, что
это  -- ненастоящее,  если нет отпечатанных по всем  правилам  программок  и
капельдинеров, которые проводят  вас на места согласно купленым билетам, ибо
мир  таков,  а  джаз  --  как  птица,  что летает,  прилетает,  пролетает  и
перелетает,  не  зная границ и преград; неподвластный таможенным  досмотрам,
джаз  странствует  по  всему  миру,  и  сегодня  вечером  в Вене  поет  Элла
Фитцджеральд,  а  в  это  же  самое  время  в  Париже Кении  Кларк открывает
какой-нибудь  cave59,  а  в  Перпиньяне  бегают по  клавишам  пальцы  Оскара
Питер-сона, и повсюду -- в Бирмингеме, в Варшаве, в Милане, в Буэнос-Айресе,
в  Женеве,  во  всем мире  --  Сатчмо,  вездесущий,  как  сам  господь  бог,
ниспославший ему этот дар, и что бы ни случилось, а он  -- будет, как дождь,
как хлеб, как соль, невзирая  на нерушимые традиции и национальные устои, на
разность языков  и своеобычие фольклоров, как туча,  не  знающая границ, как
лазутчики воздух и  вода,  как  прообраз формы, нечто,  что было до  всего и
находится подо  всем, что примиряет  мексиканцев с  норвежцами, а русских  с
испанцами, и  вновь приобщает всех к забытому, незнаемому, порочному и злому
внутреннему огню, и хоть ненадолго, но возвращает  их к истокам, которые они
предали, показывая,  что, возможно, были другие пути и тот, что избрали они,
-- не единственный и не  лучший или  что, может, были другие пути и тот, что
избрали  они, -- лучший, но были все-таки и другие, по  которым отрадно было
бы  пройти,  но  они  не  пошли  по  ним или  пошли было, но не прошли,  как
следовало, и еще что человек -- всегда больше, чем просто человек, и меньше,
чем человек; больше потому,  что заключает  в себе то, на что джаз намекает,
что  обходит и даже предвосхищает, и меньше потому, что эту свободу  человек
превратил в эстетическую или нравственную игру, в какие-то  шахматы, где сам
ограничился ничтожной ролью слона  или коня, свел ее  к определению свободы,
которую изучают в школах, в тех самых школах, где никогда не учили и никогда
не будут учить детей, что такое первый такт регтайма и первая фраза в блюзе,
и так далее и тому подобное.
     I could sit right here and think a thousand miles away,
     I could sit right here and think a thousand miles away,
     Since I had the blues this bad, I can't remember the day...