Давным-давно была весна, и сказки были не о нас, сияла по ночам луна, и шли бездумно дни. Мы не летали далеко, мы не стремились высоко, и звезды не достать рукой - но мы тянулись к ним. Мы не летали меж планет, мы знали - солнце дарит свет, солнца иные - только бред, не думать и забыть. У нас была своя заря... Ожоги мучат и горят. Мы дотянулись - верно, зря. И сказки стали - быль.

И Тьма - рычаг, и Свет - рычаг, и мир на острие меча,
Не устоять, не промолчать на огненном мосту.
Есть путь и небо, блеск и бой - а всё, что кроме, за тобой,
В зенит уходит голубой, и дальше, в пустоту.

Так растянулись сказки те: на триста лет, на пять систем, на след фотонный в пустоте, на космос без краев. Давным-давно была весна - но Свет и Тьма пронзили нас, пусть даже ты не хочешь знать - ты все же узнаёшь. Мы стали пешкой для игры - как, впрочем, были все миры, дремала Сила до поры, шептала нам без слов. И сказки стали - про войну, сраженья, веру и вину, и рвался космос - не вернуть, - под огненным крылом.

Так постепенно, средь забот, весь мир становится тобой,
Ты ощущаешь, будто боль, пожар сухой травы.
Есть те, кто рядом встал тогда, а всё, что кроме - ерунда,
Веди нас, рыжая звезда, веди вперед и ввысь.

Взрывались звезды, как салют, в кантинах бился вечный блюз. Дай птичье имя кораблю - и он не подведет. Из генералов, из рабов, и нет ни флагов, ни гербов, но рев турбин зовет трубой - на новый, новый взлет. Нет, ты не Тьма, и ты не Свет - но тают искры в синеве, и кто-то смотрит, смотрит вверх, не смаргивая слёз.
Я верю - кончится война, и сказкам будет не до нас... Давным-давно была весна.
Давным-давно, в далё...