АРИЯ ГОДУНОВА (баритон или бас)
(«Борис Годунов» М.П.Мусоргский)

БОРИС ГОДУНОВ:
А ты, мой сын, чем занят? Это что? 

ФЕОДОР:
Чертёж земли Московской, 
наше царство, из края в край. 
Вот видишь: вот Москва, 
вот Новгород, а вот Казань... Астрахань. 
Вот море, Каспий-море; 
вот пермские дремучие леса. 
А вот Сибирь. 

БОРИС ГОДУНОВ:
Как хорошо, мой сын! 
Как с облаков, единым взором, 
ты можешь обозреть всё царство: 
границы, реки, грады. 
Учись, Феодор! 
Когда-нибудь, и скоро, может быть, 
тебе всё это царство достанется. 
Учись, дитя!

(Борис идёт к столу и садится в раздумье, перебирая свитки и пергаменты.)

Достиг я высшей власти. 
Шестой уж год я царствую спокойно. 
Но счастья нет моей измученной душе! 
Напрасно мне кудесники сулят 
дни долгие, дни власти безмятежной. 
Ни жизнь, ни власть, ни славы обольщенья, 
ни клики толпы меня не веселят! 

В семье своей я мнил найти отраду. 
Готовил дочери веселый брачный пир, 
моей царевне, голубке чистой. 
Как буря, смерть уносит жениха... 
Тяжка десница грозного судии, 
ужасен приговор душе преступной... 
Окрест лишь тьма 
и мрак непроглядный! 
Хотя мелькнул бы луч отрады! 
И скорбью сердце полно, 
тоскует, томится дух усталый. 
Какой-то трепет тайный... 
Всё ждёшь чего-то...

Молитвой тёплой к угодникам божьим 
я мнил заглушить души страданья... 
В величье и блеске 
власти безграничной, 
Руси владыка, у них я 
слёз просил мне в утешенье...

А там донос, бояр крамолы, 
козни Литвы и тайные подкопы, 
глад, и мор, и трус, и разоренье... 
Словно дикий зверь, 
рыщет люд зачумлённый, 
голодная, бедная стонет Русь...

И в лютом горе, ниспосланном Богом 
за тяжкий мой грех в испытанье, 
виной всех зол меня нарекают, 
клянут на площадях имя Бориса!

И даже сон бежит, 
и в сумраке ночи 
дитя окровавленное встаёт... 
Очи пылают, стиснув ручонки, 
молит пощады... 
И не было пощады! 
Страшная рана зияет, 
слышится крик его предсмертный... 
О, Господи, Боже мой!