Новые спортивные рекорды выражались сотыми долями секунды,
что доказывало: у человеческого тела исчерпаны ресурсы.
Мы себе признаваться не хотели, что спорт выглядит занудно;
все эти интриги вокруг него, официальность…любимое зрелище спасли
инициативные группы!
В 2014-ом была подпольно проведена олимпиада
в землях бывшей Голландии за городской свалкой, среди смрада –
тот же бег, то же плаванье, то же копьё, но команда
дисквалифицировалась, если ни одного запрещённого препарата
не приняла перед выходом на спортивный поединок.
Накаченные стероидами новой эпохи кумиры
открыли горизонты запредельных рекордов в основном ценой жизни:
рвались аорты, суставы крошились под напором синтетической силы.
Но это тогда, а сейчас цеха фармацевтики шествуют над олимпиадами,
качественные допинги вкупе с имплантантами
исключают летальный исход. Транслируется сегодня велоспорт
на экран на площади в центре. Народ победы от своего земляка ждёт.

Все народы всё-таки интегрировались в мировую корпорацию,
но из хромосом не вытравишь память о том, кому нужно надрать задницу.
Именно поэтому перед экраном беспрецедентный ажиотаж:
на велодорожке житель бывших штатов соединённых, а на соседней – наш!,
разминают себе удлинённо-смещённые тазовые суставы,
Характерно отклячив ягодицы, держатся за видоизменённые рамы.
Секретные сплавы, звёздочки нарастающего диаметра,
Тренера-медики спешат к участникам: время ввода старт-катализатора.
«Ярослав, давай повторим: если связки сведёт, где релаксин?»
«Отстань, Борисыч, помню. Лучше как там биополя пусть скажет Константин».
Костя не одобрял странное слово «биополе», но, идя по стадиону,
успел колдуна-симанги замкнуть на ведьме парсов. Теперь эти двое
любили друг друга. Костя наш, шаман из остяко-самоедов,
учуял деда-индейца на дорожке американов. «Нет, только не этот!» –
тихонько подумал. А вслух сказал Ярославу: «Предлагаю модель скачек:
ты, как всегда, – верблюд, а я – твой наездник. Ну, с Богом, мой мальчик…

Знают все: педали быстрей крутятся, когда ты в адреналине.
Не все знают: ещё быстрей, когда видишь себя в ферганской долине
верблюдом на скачках. Такой парадокс двойной одновременности
Ярослав исправно использовал для победы полезности;
не истерил, когда на его сознание претендовали
единовременно вид велодрома и бега на встрече весны в богом забытом Андижане.
Там ему мошки в глаз попали – сморгнул, обнаружил себя в караване
в пустыне, из-за дюн их атаковали,
количеством: один старый индеец. И не смог Костя сберечь
в руках уздечку сознания спортсмена. Зря кричал вслед верблюду: речь
людскую звери не дешифруют в понимание.
Верблюд сбежал. А юный шаман надеялся, что, дыхание
выравнив, оклемается и скажет тем хиппи,
что его по-злому приходнуло их курево и чтоб насчёт мест, сил больше не приходили.
Но осела пыль, перед Костей – рожа Борисыча, нашатырь.
Берцовый штырь у Ярика из колена вышел. Он лежал без сознания, но ему не больно,
его сознание теперь – корабль пустынь.

Припев:

Возможность воплощения динамики прогрессивных идей,
с постоянными: «ещё дальше!», «ещё выше!», «ещё быстрей!»,
осуществляется усилением имплантантами скелета костей,
а также мозга – ещё умней, ещё красивей!