Он садится с нею рядом
Он берет ее за плечи
И причудливым узором засверкает его речь:
"Слушай там далеко-далеко есть земля!
Там Новый год ты не поверишь - 
Там Новый год два раза в год - вот.
Там снег, там столько снега, 
Что если б я там не был сам,
Я б не поверил, что бывает столько снега
Что земля не видит неба и звездам не видать с вершин,
Как посреди огней вечерних и гудков машин,
Мчится тихий огонек моей души".

Тихо-тихо-тихо - там Нью-Йорк говорит с Москвой...
Москва, Москва, забери меня домой.
Долгою упрямою строкой бежит дорога подо мной
и еще чуть-чуть и распрощаемся с Землей,
А ей клянется, что вернется:
"Совру так с места не сойду!" - врет: сойдет...
Посреди огней вечерних и гудков машин,
Мчится тихий огонек моей души.
Посреди огней вечерних и гудков машин,
Мчится тихий огонек его души.

Какая глупость право верить его словам,
А не поверить - грех,
Тому который веселее и светлее их всех, эх!
Она молчит и улыбается ему - тому, который возвращается...
Посреди огней вечерних и гудков машин,
Мчится тихий огонек его души.
Посреди огней вечерних и гудков машин,
Мчится тихий огонек моей души.

Си До Ля Ми Фа Си Ля Си До Ре Ми Фа Соль....Си До Ля Ми Фа Си Ля Си До Ре Ми Фа Соль....Ля Соль До..

Посреди огней вечерних и гудков машин,
Мчится тихий огонек моей души.
Тихий огонек моей души.