Жизнь была похожа на игру, с обостреньем в личных областях,
Не смотря на летнюю жару замерзало мясо на костях.
А внутри, как в паспортном столе, суетились черти у окна,
Сдохла Муза где-то в глубине и рифмами воняло изо рта…

Ты не веришь в логичные «против» и лелеешь заветное «за»…
Осторожно, мой друг, осторожно – 
У убийцы родные глаза…

А надежда вымокшим хвостом волочилась сзади по грязи,
И дотла сгоревший кошкин дом утонувшим мячиком грозил…
Билось сердце в ребрах мотыльком, хрипло через клапаны дыша,
Жевательной досады липкий ком светлому сознанию мешал…

Ты не веришь в логичные «против» и лелеешь заветное «за»…
Осторожно, мой друг, осторожно – 
У убийцы родные глаза…

Выкинув романтику за борт, и послав ее ко всем червям,
Пытался бросить взгляд за горизонт, ползая по каменным углям…
Но предвиденья волшебный дар запрещали правила игры,
И тогда я сам себе вогнал в глазные лузы снежные шары.

Ты не веришь в логичные «против» и лелеешь заветное «за»…
Осторожно, мой друг, осторожно – 
У убийцы родные глаза…

А потом незримый рулевой, чуя неминуемую смерть
Дал мне выбор щедрою рукой, предложив замерзнуть иль сгореть.
И когда все было решено (плачьте те, кто уши не заткнул),
Кто-то наверху протер стекло, к сердцу прикрутив бикфордов шнур…

Ты не веришь в логичные «против» и лелеешь заветное «за»…
Осторожно, мой друг, осторожно – 
У убийцы родные глаза…