она приходила,сама безупречность,
не в меру курила не в меру спала
вином разливалась,извечная вечность
и всю отражала поверхность стола
а он так любил,он испытывал муки
ревнуя ее даже к старой луне
кричал обнимал и заламывал руки
поймав ее снова в раскрытом окне

а он любил её ложь, её смех,её тени
старый радужный дом и следы на песке
губы,плечи,улыбку,ладони,колени
жилку синего цвета на бледном виске...
ее утро и спутанных кос позолото
пробуждение заката,и объятия и грудь
только мучает вновь,не хватает чего-то
и мечется просит,еще что-нибудь

она оставалась,еще на минуту,
еще на мгновенье и хлопала дверь...
а он терял сон и звонил все кому-то
и снова к ней шел островками потерь
и света в своем лабиринте не видел,
и пил в холостом одиночестве ром
и клялся забыть и себя ненавидел
и снова шел в гору с тяжелым крестом

ведь он любил её ложь, её смех,её тени
старый радужный дом и следы на песке
губы,плечи,улыбку,ладони,колени
жилку синего цвета на бледном виске...
ее утро и спутанных кос позолото
пробуждение заката,и объятия и грудь
только мучает вновь,не хватает чего-то
и мечется просит,еще что-нибудь

а в домике старом,заботой укрыта,
за запертой дверью огня полоса
она умирала в пространстве закрытом
искала для крыльев своих небеса
ходила по краю на старом балконе
грустила по чьим-то фальшивым полям
и рвалась синицей зажатой ладони
к каким-то своим журавлям журавлям

а он любил ее смех её ложь,её тени
старый радужный дом и следы на песке
губы,плечи,улыбку,ладони,колени
жилку синего цвета на бледном виске...
ее утро и спутанных кос позолото
пробуждение заката,и объятия и грудь
только мучает вновь,не хватает чего-то
и мечется просит,еще что-нибудь