Мне бы выплюнуть собой в придорожный август. Чтобы стук колес по пути домой, сигаретный запах, кофе, неудобный крой на рубашке и кофре.
Чтобы солнце в спину, чтобы вечер пылал закатом где-то слева. Так надо, мой ангел. Прости, но я не умею льстить. Мне дано лиши лить слова теплым медом, быть на грани но губ не касаться. Мне бы очень хотелось остаться, но мне нечем за ночь с тобой заплатить. Потому лишь поеду. Кто-то скажет, что для меня дорога - это новый метод моего бытия. И скрижали - сигаретные пачки, с простейшей заповедью: "Курение Убивает". Только это меня не смущает, ибо мертвое - невозможно убить.

Мне бы выплюнуть собой в печальный сентябрь. Чтоб безвестность и фразы на другом языке, и в кармане три сотни, и в моем рукаве только флейта. И опять полуночный безудержный сольный концерт, и мохито, лишь безалкогольный. Наутро мне два часа сна, и опять уходить в 
никуда.

Мне бы выплюнуть собой в ваши жизни. Неуместно, не нужно, чтоб зубами скрипеть, но не клацать. Мне практически три тыщи лет, но пока девятнадцать. И я для тебя будто Каин, а ты - персональный Иуда. Я молю о бокале вина, и щепотке толченого изумруда.

Господи! Mea Culpa!
Господи, это моя вина...