Древо познанья росло в Эдеме.
                            На нём висели плоды просвещенья.
Один назывался: стыд,
Другой – это то, что болит,
Третий – подарок весны,
Остальные – тревоги и сны.
Корень дерева был в земле.
Он давно уж не думал о добре и зле.
И никто не трогал его покой
Немытой, шершавой рукой.
А вершина звалась чистотой,
Уходя в небосвод голубой.
В этом саду жили Он и Она.
Им одним светила луна.
И всё подчинялось только власти страсти,
Но они не знали, что это – счастье.
Они ели плоды. Стыд немного горчил,
Но когда он был съеден, этот факт огорчил.
Совесть выплюнув тут же, долго мучились болью
И взялись за то, что называли любовью.
Стали есть лишь её и пресытились ею,
Им захотелось иных ощущений.
Поглощали обман и разврат – высший сорт,
Ели ложь, но внутри после был дискомфорт.
Им остались тревоги, но кто ж хочет тревог?
Он полез к небесам, но добраться не смог.
Обессилен развратом, он сорвался, упал,
Не достиг чистоты, но зато не узнал,
Что хрустальная цель, голубая мечта
Вблизи оказалась не так уж чиста.
Всем понятно: пришлось глотать то, что осталось,
Выбирать: или смерть, или сытая старость,
Раз хрустальная цель, голубая мечта
На поверку оказалась не так уж чиста.
Древо познанья росло в Эдеме.
На нём висели плоды просвещенья.
Один назывался: стыд,
Другой – это то, что болит,
Третий – подарок весны,
Остальные – тревоги и сны.