Терирем – небесная мелодия, которую первым услышал преподобный Иоанн КукузЕль (Афонский) в откровении, – это было пение ангельского хора. Он переложил это пение на ноты. По другой версии он составил териремы в подражание пению цикад, которые, как известно, «всякое дыхание да хвалит Господа».
Память старца Иоанна – 14 октября (в день Покрова Пресвятой Богородицы).

Открыв неспешно небеса,
Как запечатанную книгу,
Он словно пламя голоса
Вложил в уста архистратигам,

Он откровеннее любви:
Иди, смотри и трепещи,
Ищи в душе своей загадку
И голос искренний спеши
На ноты положить – разгадку.

… Паникадило в храме Ксиропотама, впрочем, как и в других афонских церквях, висит низко. Цепи уходят в полумрак купола. Туда, откуда каждый ощущает на себе строгий взгляд Пантократора-Вседержителя.

Во время полиелея монах, выйдя в центр храма, начинает медленно раскручивать пылающую громаду. Другой шестом раскачивает хорос, соседние лампады.
И вот все это торжественное пламя приходит в движение. Вступает хор. Низкий, унисонный, гудящий звук. Кажется, что издают его вращающиеся светильники. Перед тобой — движение Вселенной, и ангельские хоры славят ее Создателя.
Звучит терирем — неизъяснимая песнь пророков***.

В этом пении нет понятных человеческому разуму слов. Это отзвук ангельских хоров. Это то, что боговдохновенные молитвенники смогли вместить во время озарения. Радость! Чудо! На земле мы или на Небе? Не это ли торжество особенно поразило послов князя Владимира под сводами святой Софии!?

(из паломнических заметок Юрия Воробьевского)

*** “Древнее пение находилось в согласии с божественной антропологией. Естественное, ненадрывное звучание каждого гласного звука «опирается» на определенную часть резонатора, которым является внутренняя поверхность человеческой головы и горла.

Поэтому в традиционном пении мелодия задавалась самим текстом. И каждая гласная фонема строго соответствовала определенной высоте звучания. Главным было Слово. Хоровое пение не могло не быть унисонным. Именно так звучит терирем.”

(иеромонах Алексий Казанцев)

“Отпустительный тропарь «Богородице Дево» поют оба хора, причем после каждой из восьми строф певчие исполняют терирем (особый певческий прием, где мелодия имеет определяющее значение) на один из гласов Октоиха, начиная с первого.
Этот тип песнопения (как и знакомые по старообрядческому богослужению аненайки) в византийском пении носит название «кратима» (от греческого «кратасо» – держу, задерживаю). Происхождение кратим связано, по-видимому, с богослужебным чином церкви Святой Софии Константинопольской, где они имели практическое назначение – они «задерживали» (отсюда и название) богослужение, когда это было необходимо (например, до прихода императора, который выполнял определенные обязанности за богослужением), позволяя избегать долгих пауз, столь отрицательно воспринимаемых православным литургическим сознанием.

Кратимы и сейчас не вполне утратили свои утилитарные функции: помимо придания праздничной службе большей торжественности, они помогают типикарю или екклисиарху регулировать продолжительность богослужения.

На Афоне строго соблюдается древнее указание Иерусалимского устава: «Должно есть екклисиарх имети опасство в псалмопении и в чтении, да солнцу восходящу бывает отпуст».

Попутно заметим, что по той же причине неотъемлемую принадлежность афонских храмов составляют часы с боем. Пение «Богородице Дево» с териремом может продолжаться от 40 минут до полутора часов.”

Из книги М. М. Клименко
“Особенности совершения всеношного бдения в монастырях святой Горы Афон”