Я не могу горевать дольше, чем любить.
Я устала провожать, я устала уходить.
У меня нет столько жизни,
Чтоб обкрадывать себя
И разбитые коленки
Расковыривать шутя.
И хотя о боли мне известно гораздо больше,
чем о счастье, – но я вижу,
как оно начинает обнимать меня,
я вижу его нежный отсвет на всём…

Лето, зима…
Лето, зима…
Лето, зима…

Пока не всё сбылось, мне трудно говорить,
Но я помню, как прощать, и я помню, как любить.
Ожерелья приближений
Разбирая по складам,
Две улыбки расцветают,
Вспоминая то, как там
Деревья были выше,
Поцелуи – вкусней, чем первый снег,
И была среда, когда ты вышел
Искать меня, а нашёл в четверг 
По одной единственной примете –
по муке пристально, долго, нежно, воровато опускаться по шее, едва дыша за ушком, целуя ключицы, плечи, позвонки, карту звёздного неба из родинок, осторожно сжимая запястья, сплетая окольцованные пальцы, касаясь ресницами щекотно разгорячённой навстречу щеки, где так тихо, солнечно и томно – на том берегу реки…

Лето, зима…
Лето, зима…
Лето, зима
Под музыку поплыли…
Лето, зима…
Лето, зима…
Лето, зима…
А мы – где-то между ними…