А случалось ли вам переулком идти,
И чтоб сверху кирпич сантиметрах в пяти,
Чтобы потом облил запоздалый испуг,
И сердечко внутри – тук-тук-тук!?

...В этот день не тянуло с работы домой. –
Я решил погулять, насладится зимой,
Повдыхать кислород и нюхнуть тишины,
А точней – отдохнуть от жены.

Я по снегу бреду и тихонько пою,
И встречаю былую подругу мою, -
Обойти, обгнуть, не заметить не смог,
И случился такой диалог:

- Как дела? – Говорю. – ничего, - говорит, -
Развелась и пошла на вечерний в МИИТ.
- Ну а ты? – говорит. – Ничего, - говорю, -
Отдаюсь, - говорю, - январю.

В общем так или сяк, загрустила она:
- Заходи, – Говорит, - я уж год как одна,
Посидеть, покурить, пропустить по одной,
А короче – тряхнуть стариной!

Позвонил я жене, что-то в трубку наврал:
- Мол, прости-извини, на работе аврал, -
Ну, а в мыслях себе оправданье ищу:
- Мол, за все тебе, блин, отомщу!

...У подруги тепло, у подруги уют,
За стеною соседи угрюмо поют,
И, сверкая луною, игриво, как встарь,
За окном серебрится январь!

И у нас, как давно на Руси повелось,
И пошел разговор, и вино полилось,
А потом, если только мне память не врет, -
Обстановка шептала: «Вперед!»

Я изрядно был пьян, я дошел уже до
Невозможности прятать свое либидо,
Я почуствовал, как изнутри весь горю,
И мигнул за окно январю!

А подруга моя, что уже была «за»,
Ни с того, ни с сего закатила глаза,
Побледнела лицом, прикусила язык,
Покачнулась и в обморок – брык!

У меня в тот же миг похладело внутри,
К телефону бегу, набираю ноль-три,
- Так и так, - говорю, поскорей, - говорю,
И не рад я уже январю.

Вот уж белый халат над подругой стоит,
Обалдевший медбрат констатирует СПИД,
И в упор на меня: - мол, успел или нет?
- Да вы что, - говорю, - я сосед!

Хмель мгновенно исчез, стала липкой спина,
По спине потекли две бутылки вина,
Выхожу я во двор – тишина на дворе...
Я родился – теперь, в январе.

А случалось ли вам переулком идти,
И чтоб сверху кирпич сантиметрах в пяти,
Чтобы потом облил запоздалый испуг,
И сердечко внутри – тук-тук-тук!?