Друзей сбрасываю в знакомых.
Знакомых постоянно забываю имена.
В моем одиночестве не существует таких законов,
Чтобы когда пиздец, кто-то вытащил со дна.
Это не предательство - это такой инстинкт.
От гниющего трупа отворачиваются люди.
И мне бы только не видеть тот миг,
Когда вниз свернули все клубы.
Я хочу влиться в волну модного пиздострадания,
Ананировать на собственные беды.
Сказать, что моя квартира - это не притон,
А здание, где собираются поэты.
Такие все непонятные, тонкие как плевра 13-летней
Московской бабы. И я уже буду, вон, не один - нас долбоёбов так мало!

В определенный момент я понял, что нахуй послан
Окружаемый социум. Что я один в этом мире
И, впрочем, мне меняться уже слишком поздно.
Кружка чая приятно греет мои дрожащие руки.
Я виню всех вокруг в своих бедах, суки, 
Я виню вас в своих бедах, суки!
Вы не сказали, что так опасно переходить дорогу,
Вы не сказали, что так больно смотреть на пары в метро.
Я пытался повеситься, но это безрезультатно.
Ведь жить или лежать под землей, мне, пожалуй, уже всё равно.
Пожалуй, уже всё равно.

Этой осенью не будет ни Бога, ни Дьявола
В моей вечной борьбе за страдания.