Он въехал в город до скончания века,
По объявленью нашел человека,
Оба уселись на помятую лошадь,
Бок, ей, пришпорив ногами в галошах

Вечер холодный на город ложился,
В такую погоду сам Бог застрелился,
Ветер сквозь щели шинели морозил,
Стремный товарищ копался в навозе,

Это был четверг,
Шел мерзкий дождь

Не где укрыться, откройте вы мне Бога ради,
Он вошел не глядя, она была сзади,
«Я в маскараде, топтался весь день на параде,
Радуйся Надя, я приставлен к награде»

Сильно уставший, он спал до обеда,
В полдень проснулся от вопля «Победа!»
Помылся, побрился, поехал на площадь,
Дома, оставив продрогшую лошадь.

Там у двоих покупал карабины,
Два одеяла, подушки с периной,
Выбрал все сразу, потребовал джаза
Нашел две купюры, и руль от «КАМАЗа»

В пятницу, в обед
Крылья сломал...

Крылья помяты, осталось лишь топать по карте,
Или в плацкарте, как Дин Мориарти.
Боже, дай сил мне добраться, хотя б до Крамарти,
Не в феврале, так пускай будет в марте.

До дома, добравшись лишь утром в субботу,
Взял карабин, и пошел на охоту,
Выстрелив раз, ни секунды не мешкав,
Убил человека с хозяйкой ночлежки

Вышел во двор, и по центру уселся,
Выпив глоточек до, кожи разделся,
Сплюнул, сморкнулся, обмазался глиной
Сунув в свой рот, сразу два карабина.

Шел субботний день,
Лил яркий свет.