Ночь пришла, незаметно и тихо,

опустилась, как синий шатер.

В серебре бубенцов и в прохладе шелков

Лота шла впереди сестер.

 

Ночь сияла луной и жасмином,

руки ночи легли на траву,

крылья белых коней в перекатах огней

Лота видела наяву.

 

Сестры пели, платья звенели,

легкий шелк не сбивал росу,

клевера зацветали и кони взлетали,

копыта неся на весу.

 

Этой ночью, ночью колдуний,

я свой город с окна сотру

и увижу вдали, как одиннадцать шли,

уводя с собою сестру.

 

В синеве полуночных странствий

серебром озаряло путь.

Лота пела, трава звенела,

кони в воду вошли по грудь.

 

— Берегись короля болота,

чьи глаза — ледяная вода.

До пришествия дня не сиди без огня,

или тоже придешь сюда.

 

Но несется сквозь ветра шум

из горы за краем болота:

— Погаси свою лампу, новая Лота...

— Карл! я гашу! гашу!..