Я убил шерифа, 
       депутата я не убивал.
Застрелил шерифа, 
       в депутата не стрелял.

В городке моем судачат,
Мол, тюрьма по парню плачет.
Говорят, что виноват я
И в убийстве депутата, 
В той кончине депутата.
Ну что сказать?

Я убил, клянусь, шерифа – 
       но была самозащита.
Застрелил я, мол, шерифа, 
       это кровная обида.

А шериф наш, Джонни Браун, 
       ненавидевший меня,
Почему? За что? - не знаю,
Видя - я зерно сажаю -
Говорил: «Убей его, прежде чем оно взрастет».
Молвил: «Поскорей убей его, а не то - оно взрастет».
Что еще сказать?

Я убил, клянусь, шерифа –
       то была самозащита.
Застрелил, клянусь, шерифа! 
       Это лишь самозащита!

Выпал как-то день свободный.
Шел я трезвый, но голодный,
А шериф, тот Джон негодный,
На меня навел свой ствол.
Я, стрельнув, домой пошел.
Что могу еще сказать?

Я убил шерифа, 
       депутата я не убивал.
Застрелил шерифа, 
       в депутата не стрелял.

Быстр в рефлексах – вот немилость...
Что случилось, то случилось…
Ведра влагой наполняют.
День придет - дно отлетает,
Влага в почву протекает….
Вот и я говорю…

Я убил шерифа, 
       депутата я не убивал.
Застрелил шерифа, 
       в депутата не стрелял.