Мне пел, нашептывал начальник из сыскной,
Мол, заложи их всех, зачем ты воду мутишь,
Скажи, кто в опера стрелял - и ты сухой,
Не то ты сам себя на полную раскрутишь.

А в синеве алели снегири,
И на решетках иней серебрился.
Ну, а сегодня не увидеть мне зари,
Сегодня я в последний раз побрился.

А на суде я брал все на себя,
Откуда знать им, как все это было.
Я в хате был, но не было меня,
Когда [bad word] Натаха замочила.

И будет завтра ручеек журчать другим,
И зайчик солнечный согреет стены снова,
Ну а сегодня скрипнут сапоги,
И сталью лязгнут крепкие засовы.

И на свидании, руки разбросав,
Как крылья чайки, старенькая мама
Меня молила, падая в слезах,
Скажи им всё сынок, но я упрямый.

Ах, мама, мама, ты мой адвокат,
Любовь не бросишь, мордой в снег апрельский.
Сегодня выведут на темный двор солдат
И старшина скомандует им: "Целься!".

А за окном буянила весна,
Когда меня из зала выводили,
И слышал я, как крикнула она:
- Алешка, не забуду до могилы!

И будет завтра ручеек журчать другим,
И зайчик солнечный согреет стены снова,
Ну а сегодня скрипнут сапоги,
И сталью лязгнут крепкие засовы.
Ну а сегодня скрипнут сапоги,
И сталью лязгнут крепкие засовы.