Алексей Мартынов (баритон) 
Алексей Любимов (фортепиано) 
Москва, Дом радио, ноябрь 2000 года

13. Несказанное, синее, нежное…
14. Отговорила роща золотая…
15. Топи да болота…
16. Зимний вечер
17. Когда волнуется желтеющая нива…
18. Выхожу один я на дорогу…
19. Из Гёте
20. Стихи, сочинённые ночью во время бессонницы (элегия)
21. Всё отнял у меня казнящий бог… (хора )
22. Пора, мой друг, пора! покоя сердца просит… (медитация)
23. И Моцарт на воде, и Шуберт в птичьем гаме… (ода)
24. Воспоминание (постлюдия)

***

Несказанное, синее, нежное… 
Тих мой край после бурь, после гроз, 
И душа моя — поле безбрежное — 
Дышит запахом мёда и роз. 

Я утих. Годы сделали дело, 
Но того, что прошло, не кляну. 
Словно тройка коней оголтелая 
Прокатилась во всю страну. 

Напылили кругом. Накопытили. 
И пропали под дьявольский свист. 
А теперь вот в лесной обители 
Даже слышно, как падает лист. 

Колокольчик ли? Дальнее эхо ли? 
Всё спокойно впивает грудь. 
Стой, душа, мы с тобой проехали 
Через бурный положенный путь. 

***

Отговорила роща золотая 
Берёзовым, весёлым языком, 
И журавли, печально пролетая, 
Уж не жалеют больше ни о ком. 

Стою один среди равнины голой, 
А журавлей относит ветром в даль, 
Я полон дум о юности весёлой, 
Но ничего в прошедшем мне не жаль. 

Не жаль мне лет, растраченных напрасно, 
Не жаль души сиреневую цветь. 
В саду горит костёр рябины красной, 
Но никого не может он согреть. 

Не обгорят рябиновые кисти, 
От желтизны не пропадет трава, 
Как дерево роняет тихо листья, 
Так я роняю грустные слова. 

***

Топи да болота, 
Синий плат небес. 
Хвойной позолотой 
Вззвенивает лес. 

Тенькает синица 
Меж лесных кудрей, 
Тёмным елям снится 
Гомон косарей. 

По лугу со скрипом 
Тянется обоз — 
Суховатой липой 
Пахнет от колёс. 

Слухают ракиты 
Посвист ветряной… 
Край ты мой забытый, 
Край ты мой родной. 

***

Буря мглою небо кроет, 
Вихри снежные крутя; 
То, как зверь, она завоет, 
То заплачет, как дитя, 
То по кровле обветшалой 
Вдруг соломой зашумит, 
То, как путник запоздалый, 
К нам в окошко застучит. 

Наша ветхая лачужка 
И печальна и темна. 
Что же ты, моя старушка, 
Приумолкла у окна? 
Или бури завываньем 
Ты, мой друг, утомлена, 
Или дремлешь под жужжаньем 
Своего веретена? 

Выпьем, добрая подружка 
Бедной юности моей, 
Выпьем с горя; где же кружка? 
Сердцу будет веселей. 
Спой мне песню, как синица 
Тихо за морем жила; 
Спой мне песню, как девица 
За водой поутру шла. 

Буря мглою небо кроет, 
Вихри снежные крутя; 
То, как зверь, она завоет, 
То заплачет, как дитя. 
Выпьем, добрая подружка 
Бедной юности моей, 
Выпьем с горя: где же кружка? 
Сердцу будет веселей. 

***

Когда волнуется желтеющая нива, 
И свежий лес шумит при звуке ветерка, 
И прячется в саду малиновая слива 
Под тенью сладостной зелёного листка; 

Когда росой обрызганный душистой, 
Румяным вечером иль утра в час златой, 
Из-под куста мне ландыш серебристый 
Приветливо кивает головой; 

Когда студёный ключ играет по оврагу 
И, погружая мысль в какой-то смутный сон, 
Лепечет мне таинственную сагу 
Про мирный край, откуда мчится он, — 

Тогда смиряется души моей тревога, 
Тогда расходятся морщины на челе, — 
И счастье я могу постигнуть на земле, 
И в небесах я вижу бога. 

***

Выхожу один я на дорогу; 
Сквозь туман кремнистый путь блестит; 
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу, 
И звезда с звездою говорит. 

В небесах торжественно и чудно! 
Спит земля в сияньи голубом… 
Что же мне так больно и так трудно? 
Жду ль чего? жалею ли о чём? 

<…>