Я целовал ее в ее водосточные губы,
Я улыбался ей, а она в ответ мне корчила рожи и скалила зубы.
Я любовь в кулак зажал, читал между строк, ходил между струй дождя.
Я сам себя достал, не тронь меня.

Она так любит смотреть, как поезд входит в тоннель,
Она хотела умереть, но сегодня ей лень.
В ее глазах 37, а с виду 25.
Вино, долги и тоска, и снова не с кем спать.

Она считает, ее поезд ушел, она считает, ее жизнь — это стереофильм,
А надо мной парашютный шелк и это хмурое утро — я опять невредим.
И станет лучше, может, на днях, она считает, что нас испортили деньги.
Надо срочно что-то менять, не тронь меня.

Она так любит смотреть, как поезд входит в тоннель,
Она хотела умереть, но сегодня ей лень.
В ее глазах 37, а с виду 25.
Вино, долги и тоска, и снова не с кем спать.

Она так любит смотреть, как поезд входит в тоннель,
Она хотела умереть, но сегодня ей лень.
В ее глазах 37, а с виду 25.
Вино, долги и тоска, и снова не с кем спать.

Она так любит смотреть, как поезд входит в тоннель,
Она хотела умереть, но сегодня ей лень.
В ее глазах 37, а с виду 25.
Вино, долги и тоска, и снова не с кем спать.

Она так любит смотреть, как поезд входит в тоннель,
Она хотела умереть, но сегодня ей лень.
В ее глазах 37, а с виду 25.
Вино, долги и тоска, и снова не с кем спать.