Однажды решил – торможу с рэпом.
Почувствовал: одинаковые прут куплеты.
Ни за что не хотел штамповать треки.
Новые впечатления – лучшая таблетка.
Я за новый опыт и новые знания.
За то новое, что даст мне крылья расправить.
Музыка всё равно ложится на карму,
А я не люблю, когда вниз что-то тянет.
Второе соло – не пиджак с медалями,
Скорее, попытка найти оправдание.
И всё слишком хорошо, чтобы жаловаться,
Но порою чего-то будто не хватает.
Каждый день новостями меня закармливал – 
Онемели все нервные окончания.
Недоумевал: что делать с этим скарбом?
Куда девать то, что обесценится завтра?

Зачем плакать над разлитым молоком?
Прочитал две сотни куплетов – всё не то.
Почитал про любовь,  войну и район.
Почитал на house, [bad word] и hip-hop.
Рифмы исцеляют и рвут на ошмётки.
Эта диалектика достойна анекдота.
Лечат и калечат как антибиотик.
Познаешь падения, если будут взлёты.
Неопределённость электризует воздух.
А поэты пилят титановые брёвна.
И кого-то слушаешь – ни жарко ни холодно,
А кого-то слушаешь – давишь чувство голода
Не принципиально, по проводу иль по ветру
Запускаешь слово начинённое опытом.
Один управляет жизнью тонкими стропами,
Другого рано или поздно изрубят лопасти.

И порой мне кажется, что звук ниспослан,
Как аромат подруги его втягивают ноздри.
Если бы не он… ах, к чёрту гипотезы,
Но он забил меня сверху донизу.
И выпадает то ливнем, то моросью,
Зависает луной, заполняет пропасти,
Изобличает правду, воплощает домысел,
Вырывает гланды и целует в волосы.
У меня есть всё и больше, о чём ещё просить?
Столько подарков преподнёс мне родной язык.
Готов стоять на улице и кричать как псих:
«Какое счастье, я знаю русский алфавит!»
Хемингуэй, Довлатов, Толстой и Воннегут,
Абэ, Платонов, Булгаков, Горький, Камю,
Набоков, Чехов, Гоголь, Мисима – мой пульс,
Улицы сторона, где солнце не потухнет.