38

За что мне дали все слова, 
Возможность говорить, что не хочу? 
За что суровая молва 
И очередь к жестокому врачу? 
За что мне видеть разрешили, 
Что недоступно прочим рифмоплётам?
За что мне легкое пришили, 
Отравленным железом к рёбрам?
Зачем падучая, что пляшет предо мною, 
Кидает на сырой холодный пол?
Зачем на завтра планы строю? 
Так героинщик ждёт укол 
В паршивой клинике, хоть знает, 
Что не получит свой приход.
Во что со мной сейчас играет 
Две тысячи одиннадцатый год?
Как говорил один поэт – 
Я ничего не знаю, хоть знаю всё.
Я повторю за ним.
От жажды над ручьями умираю, 
Под небом бледно голубым.