Эй, налей-ка мне 200 грамм отпускного,
Нахлобучь вместо шляпы на макушку тромбон.
Я раздал все долги под честное слово
И плюнул луной в пропитой небосклон.

Кто скажет про мою девчонку,
Что она совсем некрасива,
Кто скажет про мои штиблеты,
Что они несвежи...
Но зато я надраил все улицы в этом городе
Беспощадным блеском моей бессмертной души.
Но зато я надраил все улицы в этом городе
Беспощадным блеском моей бессмертной души.

Эй, налей-ка мне 200 грамм наудачу,
И к тому ж приплюсуй к ним 9-й калибр.
Побрей мне башку вместо меди на сдачу,
И я сожгу все старые письма, а пепел брошу в сортир.

Кто скажет про мою девчонку,
Что она совсем некрасива,
Кто скажет про мои штиблеты,
Что они несвежи...
Но зато я надраил все улицы в этом городе
Беспощадным блеском моей бессмертной души.
Но зато я надраил все улицы в этом городе
Беспощадным блеском моей бессмертной души.

Эй, налей-ка мне 200 грамм на веселье,
И тогда я отсюда рвану по прямой,
Раздав все долги, посадив канареек
В прореху кармана, чтобы греть их рукой.

Кто скажет про мою девчонку,
Что она совсем некрасива,
Кто скажет про мои штиблеты,
Что они несвежи...
Но зато я надраил все улицы в этом городе
Беспощадным блеском моей бессмертной души.
Но зато я надраил все улицы в этом городе
Беспощадным блеском моей бессмертной души.

 Налей-ка мне 200 грамм на дорогу,
И хотя все дороги протерты до дыр,
Я врежу по звездам своим тромбоном
И заряжу канареек в 9-й калибр.

Кто скажет про мою девчонку,
Что она совсем некрасива,
Кто скажет про мои штиблеты,
Что они несвежи...
Но зато я надраил все улицы в этом городе
Беспощадным блеском моей бессмертной души.
Но зато я надраил все улицы в этом городе
Беспощадным блеском моей бессмертной души.

Но зато я надраил все улицы в этом городе
Беспощадным блеском моей бессмертной души.
Но зато я надраил все улицы в этом сраном городе
Беспощадным блеском моей души.